FeverFantasy

Роберт Лоренс налил виски себе, Марку и Тайлеру Джепкинсам, а также их сегодняшнему гостю, который явно всерьез задумался над идеей вложить деньги в их судоходную компанию. Роберт втайне ликовал. Ведь если все сложится удачно, они смогут заключить довольно выгодный контракт. Судьба благоволила к нему. Сначала благополучно вернулась домой Скарлетт, при этом ее отцу не пришлось ничего тратить, а теперь еще и появился этот богатый француз, которому, похоже, не терпится найти подходящее дело для своего состояния.
Роберт раздал мужчинам бокалы и сел в свое любимое кресло у камина. Все четверо разместились в просторной гостиной в доме Лоренса. Марк Джепкинс около часа увещевал Винсенье, расхваливая компанию. Тайлер тоже принимал участие в разговоре, однако от Роберта не укрылось то, что его будущий зять явно не испытывает привязанности к французу. Роберт не винил его за это. Он и сам видел, что между Скарлетт и Винсенье возникла определенная симпатия. Что ж, подумал мистер Лоренс, это не удивительно. Француз весьма не дурен собой. Непонятно только, почему он держится в тени.
Габриэль действительно выбрал самое дальнее от камина кресло, чтобы его лицо, больше не скрываемое маской, скрывал хотя бы полумрак. К тому же так ему удобнее было наблюдать за тремя мужчинами, которые знали Скарлетт с детства и которые, наверное, будут окружать ее всю оставшуюся жизнь. Роберт Лоренс, как понял разбойник, был расчетливым, но далеко не бездушным. Он сильно отличался от тех хладнокровных деловых людей, согласных даже душу дьяволу продать ради денег. Марк Джепкинс, отец Тайлера, являл собой копию своего делового партнера, но, как показалось Габриэлю, был добрее. Ну а младшего Джепкинса, жениха Скарлетт, Габриэль мысленно презирал. Тайлер никогда ему не нравился, но теперь, вблизи от него, Красавчик почувствовал бурлящую в нем ревность и ненависть.
Рассказы о компании Габриэль слушал лишь краем уха. Все равно это ему ни к чему. Он пришел сюда только ради Скарлетт. Она просто расцвела, когда увидела его в своей карете, и не переставала тайком улыбаться ему всю дорогу. А сейчас девушка заглядывала в комнату сквозь щель в двери. Габриэль это точно знал, потому что уже не раз бросал туда взгляд и встречался с зеленым блеском ее глаз.
Разговор тем временем подходил к концу. Джепкинсы готовились отправиться домой, а Габриэль еще не знал, как ему сделать так, чтобы остаться. На выручку пришла Скарлетт. Когда мужчины, наконец, вышли из гостиной, она встретила их у двери.
- Как прошли переговоры? – спросила она отца, стараясь не выдать сквозившей в ее тоне насмешки.
- Месье Винсенье выслушал нас и обещал подумать.
- Спокойной ночи, дорогая! – Тайлер склонился, чтобы поцеловать Скарлетт в щеку, но она улизнула так, что его губы только еле-еле коснулись ее кожи.
- Спокойной ночи. Папа, неужели месье Винсенье поедет сейчас в город? Уже поздно, на дороге очень опасно. Что, если нападут бандиты? – Скарлетт выражала искреннее беспокойство.
- Скарлетт права, Роберт, - вмешалась миссис Лоренс, присоединяясь к ним. – У нас готова гостевая комната?
- Я прикажу Мод приготовить, - выпалила Скарлетт, слегка улыбнувшись. Затем обернулась к Габриэлю: - Месье, мы будем рады предложить вам нашу комнату для гостей. Вы наверняка очень устали и захотите отдохнуть?
- Мерси, мадемуазель, - Габриэль слегка поклонился ей, а Скарлетт едва не захохотала.
- Что ж, тогда до завтра, - заключил Марк Джепкинс и они с сыном отправились во двор к своей повозке. Роберт пошел их проводить.
Скарлетт и ее служанка проводили Винсенье в его комнату. Пока Мод стелила постель, мисс Лоренс и француз о чем-то тихо болтали. Мод пожалела, что не знает французского. Она не подозревала, что Скарлетт намеренно взяла именно ее с собой, чтобы служанка не услышала разговора.
- Спокойной ночи, месье. Я приду, когда все уснут, - прошептала Скарлетт и ушла, оставив пораженного ее словами Габриэля одного.

Скарлетт переоделась в ночную рубашку с кружевами и набросила сверху халат. Она уже придумала с десяток предлогов, которые могла бы использовать, если вдруг встретит кого-то по пути. Вышла попить воды, мучает бессонница, головная боль, в конце концов, вышла в туалет или вообще можно притвориться, что она ходит во сне. Самое главное – добраться до гостевой комнаты, а там ей уже не придется никому ничего объяснять. Он и так все поймет без слов.
Она попыталась унять дрожь в коленках. Хорошо еще, что Мод была настолько сонной, что только помогла Скарлетт снять платье. Иначе сейчас она бы только путалась под ногами. А так можно было без проблем отправить ее спать.
Скарлетт еще раз посмотрела в зеркало. Она чувствовала себя настоящей распутницей. Подумать только – она сама идет к мужчине в комнату, чтобы лечь с ним в постель! Скарлетт глубоко вздохнула, поправила полог на своей широкой кровати, которая бы больше подошла для любовного свидания, чем комната для гостей. Но в спальню к Скарлетт в любое время мог кто-то войти, а вот в комнату к гостю – никто бы не осмелился без стука, а тем более, ночью.
Девушка потушила лампу и выскользнула в коридор. Кажется, где-то хлопнула дверь? Да нет, это ее сердце так бешено стучит. Скарлетт продолжила свой путь. К счастью, она ни с кем не столкнулась, пока шла в комнату, где расположили их сегодняшнего гостя. Скарлетт открыла дверь, стараясь не шуметь, и скользнула внутрь. Там стояла кромешная тьма.
- Габриэль? Ты здесь?
- Боже, Скарлетт, я думал, ты уже никогда не придешь!
На нее тут же обрушился шквал поцелуев. Габриэль прижал ее к дубовой двери за ее спиной. Его руки спустились с плеч девушки на ее талию, а затем ниже. Пальцами он подцепил подол халата и потянул вверх. Скарлетт, обнимая его одной рукой за шею, второй развязала пояс своего халата и сбросила его с плеч. Габриэль продолжил ту же игру с ее ночной рубашкой, пока девушка свободной рукой нашаривала позади себя дверной замок. Повернув ключ, она заперла дверь изнутри.
- Ты сумасшедшая. Ты знаешь об этом? – прошептал Габриэль ей в ухо, а затем покрыл это самое ухо влажными поцелуями.
- Не думала, что ты будешь жаловаться, - улыбнулась она, уткнувшись носом ему в шею. Она вдохнула такой знакомый аромат и лизнула кожу языком. Послышался тяжелый вздох Габриэля.
- Я не жалуюсь, - ответил он, когда снова смог произносить слова. – Просто не могу поверить, что ты настолько сумасбродна. Это опасно.
- Я в своем доме, - прошипела Скарлетт ему на ухо. – А в своем доме я буду делать то, что захочу. И пока ты мой гость, ты должен подчиняться мне. Так что заткнись и люби меня.
Габриэль подхватил ее на руки и понес к кровати. Слабый лунный свет проникал в комнату сквозь занавески, поэтому Скарлетт могла видеть очертания фигуры любимого мужчины. Он положил ее на постель, сбросил халат и присоединился к девушке.
Их любовь в этот раз была более чем страстной, всепоглощающей, но в то же время, необычайно нежной и трепетной. Габриэль учил ее, как доставлять ему удовольствие, и не оставлял без внимания Скарлетт. Она задыхалась, тело плыло на волнах удовольствия, пока он с протяжным стоном не задрожал на ней… в ней…
Отдышавшись, они лежали, не размыкая объятий, слишком счастливые, чтобы мыслить здраво и как можно быстрее расстаться, пока не наступило утро.
- Я так скучал по тебе, Скарлетт, - прошептал Габриэль в ее волосы.
Скарлетт вздохнула и потянулась, прижимаясь к нему еще теснее.
- Тогда давай не будем больше расставаться! – горячо зашептала она.
- Мы не можем…
- Мы можем все, что захотим, Габриэль. У тебя так хорошо получается играть роль богатого француза. Попроси у моего отца моей руки! Мы с тобой уедем куда-нибудь вдвоем, а они пусть думают, что во Францию.
- Ты действительно сумасшедшая, - горько улыбнулся Габриэль. – Твой отец никогда не согласится, даже если будет думать, что я наследник огромного состояния. Ты помолвлена с Джепкинсом. Отказать ему – значит навлечь позор на твою семью.
Габриэль сел. Он не хотел, чтобы Скарлетт питала какие-то иллюзии. После этой ночи они больше никогда не увидятся.
- Сегодня я только убедился, что мы с тобой действительно разные, Скарлетт. Если в моей жизни мне наплевать, что скажут люди, то в твоей все зависит от таких, как эта миссис Бойлс. Сплетни могут разрушить репутацию человека в считанные минуты.
- Мне тоже наплевать на людей. Давай сбежим. И тогда нам действительно будет все равно! Возьми меня с собой!
- И ты сможешь пойти на это? Оставишь свой дом, свою семью, своих друзей? Бросишь все ради меня одного? Ты думала об этом?
- Без тебя мне все это не нужно.
Габриэль погладил ее по щеке и почувствовал на своих пальцах влагу ее слез.
- Только не плачь, - попросил он.
- Я не хочу замуж за Тайлера. Я не хочу жить в этом великосветском обществе. Я хочу быть такой, как ты – свободной. Я хочу быть просто твоей женщиной! Я люблю тебя!
Скарлетт, рыдая, еще крепче обняла Габриэля, словно таким образом могла его удержать.
- Нет, - услышала она его хриплый голос. – Не надо говорить того, о чем ты можешь пожалеть. Я не позволю потом тебе взять свои слова обратно.
- А я и не собираюсь отказываться от своих слов, - отрезала Скарлетт.
Габриэль вздохнул и отстранился.
- Иди в свою комнату, - прошептал он, зажмурившись. Он больше не обнимал ее.
Скарлетт села в кровати.
- Что?
- Иди к себе в спальню, черт возьми. Я уеду на рассвете.
Она широко открыла глаза. Что он такое говорит?
Габриэль поднялся, надел халат и зажег свечу. Ее пламя осветило заплаканное лицо Скарлетт. Глаза девушки были полны изумления и отчаяния.
- Нет, - прошептала она и покачала головой.
- Скарлетт, не искушай судьбу. Иди!
Он подошел к окну и, отвернувшись, стал ждать, пока Скарлетт уйдет.
- Нет, - уже громче сказала девушка.
- Скарлетт…
- Нет, нет и нет! Я никуда не пойду! Ты меня гонишь? Я в своем доме!
Габриэль повернулся через плечо и посмотрел на нее грустными глазами.
- Вот, - тихо сказал он. – Эта твоя вечная гордость. Твое чувство собственности. Конечно, ты в своем доме. Но я не слуга в нем, чтобы подчиняться твоим прихотям. Иди к себе в комнату, Скарлетт, а не то я позову служанку.
- Ты не посмеешь, - прошептала Скарлетт. – Если кто-то узнает, тебя вышвырнут из этого дома еще до рассвета.
- Мне нечего терять. Ты знаешь, я могу уехать прямо сейчас. Но я чертовски устал, изображая из себя достопочтенного джентльмена сегодня вечером и услаждая тебя сегодня ночью, поэтому все-таки хотел бы поспать немного! – он старался говорить как можно безразличнее, так как понимал, что иначе девушка не послушается.
- Ты чудовище! – сказала Скарлетт, поднимаясь с постели, подбирая с пола и прижимая к себе скомканную ночную рубашку. В ее глазах стояли слезы. – Ты бросаешь меня? Ты оставляешь меня одну?
- Ты не останешься одна, Скарлетт. Джепкинс готов на тебе жениться.
- Да что ты вообще знаешь? Он изменил мне! Он говорит, что у меня нет выбора, потому что иначе больше никто на мне не женится.
Габриэль двумя шагами преодолел расстояние между ними. Он посмотрел Скарлетт в глаза и ласково коснулся пальцами ее щеки.
- Ошибаешься. Даже дурная репутация не сможет победить интерес мужчин к тебе. И если кто-то из них полюбит тебя по настоящему, то ему будет все равно, был ли у тебя раньше мужчина. Ты невинна, Скарлетт. Ты даже не представляешь, насколько ты невинна.
Он поцеловал ее в лоб и отпустил, снова отвернувшись к окну.
- А теперь иди.
Ошеломленная переменами его настроения и его страстной речью о ее невинности, Скарлетт расплакалась снова. Но Габриэль стоял, не оборачиваясь, словно статуя. Она поняла, что это конец. Он прогонял ее прочь. Он не хотел, чтобы она была рядом с ним. Он говорил, что эта жизнь не для нее.
Всхлипывая, Скарлетт направилась к двери. Она нащупала рукой ключ и открыла замок. Бросив последний взгляд на Габриэля, девушка вышла в коридор. Она шла к своей комнате, спотыкаясь на каждом шагу, потому что слезы застилали ей глаза. Скарлетт остановилась перед дверью своей комнаты и упала на колени.
- Мисс Скарлетт! – послышался позади встревоженный голос Мод.
Девушка подняла голову и вытерла ладонью слезы. Мод со встревоженным видом стояла возле нее. В одной руке служанка держала кувшин с водой, а в другой – стакан.
- Вам плохо? Что случилось? Почему вы в коридоре?
Скарлетт покачала головой и, опираясь о дверь, поднялась на ноги. Она взялась за ручку, повернула ее и вошла в свою спальню. Мод вошла следом за ней, закрыв за собой дверь. Она поставила кувшин и стакан на столик, а сама подошла к Скарлетт, которая внезапно упала на кровать и зарыдала.
- Мисс Скарлетт, - прошептала Мод, обескураженная. – Что с вами?
- Мне так плохо, Мод, - послышался срывающийся ответный шепот. – Так плохо.
- Может, дать воды? Что у вас болит? Позвать миссис Лоренс?
- Нет, - плакала Скарлетт. – Не надо воды. Не надо никого звать. Ничего не надо.
- Почему вы плачете?
- Уходи. Оставь меня одну.
Мод встала и, нахмурившись, вышла из комнаты. Озадаченная внезапными переживаниями Скарлетт, служанка долго не могла уснуть.

Габриэль уехал не на рассвете, а чуть позже, чтобы не вызывать у Роберта Лоренса лишних подозрений. Он остался на завтрак, за которым, к его облегчению, не присутствовала Скарлетт, а затем попросил у мистера Лоренса одолжить ему лошадь, пообещав, что тот сможет забрать ее в Сантвэле. Во время недлительной поездки в город Габриэль то и дело прокручивал в голове ночной разговор со Скарлетт. Прогнать ее стоило ему нечеловеческих усилий, тем более что девушка еще и противилась. Она действительно была так наивна в своих глупых мечтаниях о том, что они смогут быть счастливы вместе. Даже если бы у Габриэля хватило эгоизма забрать Скарлетт с собой, убежать с ней, как она и предлагала, он не простил бы себе, что лишил ее той жизни, которой она заслуживала. Она была его принцессой, и этого нельзя было изменить. Скарлетт выросла в достатке, она любила своих родителей и друзей. Как он мог лишать ее всего этого? Благородство, унаследованное от родителей, не позволило Габриэлю остаться с той, которую он теперь любил больше жизни.
Как она плакала, уходя в свою комнату. В тот момент его раздирало желание догнать ее, остановить, прижать к себе, попросить прощения, уложить в свою постель и не отпускать до самого утра. Габриэль не мог выносить ее слез, ему было больно вместе с ней, но он должен был заставить ее поверить в то, что он прогоняет ее. Иначе Скарлетт не ушла бы. Иначе она бы уговорила его снова украсть ее, и тогда бы они сбежали вместе. Скарлетт бы обрела его, но потеряла бы все остальное. Мог ли он требовать от нее такой жертвы?
Нет, не мог. И теперь ему придется жить без нее. Придется существовать с мыслью о том, что она выйдет замуж за кого-то другого, что она будет делить постель с кем-то, кроме него. Он будет знать, что она родит кому-то детей. Кому-то, но не ему. И всю свою жизнь он будет думать только о ней, будет вспоминать только Скарлетт, потому что таких сладких и одновременно горьких воспоминаний у него больше не будет.