FeverFantasy

Матвей перехватил Дарью, когда она забегала за угол какого-то дома. Она практически бросилась ему на шею, и Матвей испытал сильнейшее облегчение от того, что с девушкой все было в порядке. «Успокойся, вот она - живая», - повторял он, крепко обнимая Дарью, которая уже тихо всхлипывала. Играя на сцене, он не следил, куда направилась Дарья, но какое-то внутреннее чутье подсказало ему, что девушка в опасности в тот самый момент, когда люди разразились криками и стали разбегаться кто куда. Им так и не удалось доиграть «Сон в летнюю ночь». Толпа словно взбесилась, все разом потеряли контроль над своими мыслями, только жажда спасения и прочной защиты стояла у людей перед глазами.

Матвей бросился искать Дарью. Одна лишь мысль о том, что с ней может случиться нечто ужасное, заставляла его быстро, но тщательно проверять каждый темный закуток, прислушиваться к плачу каждой девушки. И вот она у него в объятиях. Теплая, живая и такая родная. Он гладил ее спутанные волосы, целовал в лоб и шептал ласковые слова. Только бы она перестала плакать, только бы ее тело перестало содрогаться.

- Я тебя ни на шаг от себя не отпущу, слышишь? – говорил он.

- Правда? – улыбнулась она, вытирая слезы. «Сколько раз я плакала за эту ночь? – думала Дарья. – Никогда в жизни не проливала столько слез, как сегодня».

- Чистейшая правда, - заверил Матвей, увлекая ее за собой.

Им нужно возвращаться, иначе город покинут без них. Из-за случившейся шумихи и паники такое вполне возможно. Каждый будет спасать свою шкуру, а до чужой жизни ему не будет никакого дела.

- С тобой все в порядке? Ты цела? – расспрашивал он, с ужасом отмечая про себя разорванное платье и царапины на щеке, руках. – Кто с тобой это сделал?! – голос Матвея стал ледяным. – Кто посмел притронуться к тебе?

Дарья невольно коснулась пальцами своих губ, где до сих пор ощущала холодное прикосновение Яромира. Быстрое, незаметное и странное. Но она посчитала его поцелуем. Все-таки когда-нибудь он поцелует ее так, как она представляла себе в мечтах. Дарья видела, как целуются актеры из труппы, она хотела испытать те же чувства, что и знакомые ей девушки.

- Кто с тобой это сделал? – Матвей повторил вопрос, заметив задумчивый и отрешенный взгляд Дарьи.

- Тот, кто это сделал, успел пожалеть о своем поступке, - уклончиво ответила девушка.

Она задумалась о том, кем являлись Яромир и Баграт? То чудовище, желавшее причинить ей вред, действительно ли он был вампиром? Ей с самого детства рассказывали байки о живых мертвецах, пьющих человеческую кровь, тем самым, продлевая себе «жизнь», наполняя силой. Дарья не видела, как Баграт расправился с вампиром, но, безо всяких сомнений, каким-то образом он оторвал ему голову. Как у него это вышло? Откуда взялось столько сил? Баграт был пугающим. Впрочем, Яромир также являлся таковым, хотя и не вызывал у Дарьи страха. Больше всего ее напугала женщина. Ее угрозы и нескрываемая ненависть заставляли Дарью дрожать и молиться о благополучии. Женщина была жестокосердна, обозлена и оскорблена. Дарья очень старалась не думать о том, какую месть принесет та женщина. Ее следовало опасаться и не попадаться на глаза. Дарья не хотела бы еще раз с ней встретиться.

- Скорее, - Матвей потянул Дарью с пустых темных улиц в укромное место, где их ожидала труппа, - давай, уйдем отсюда.

Говоря это, он опасался не за себя. Его беспокоило состояние Дарьи и то, что она не хотела рассказывать ему, кто навредил ей. Матвей не собирался вот так просто сдаваться и пустить все на самотек. Он уже решил для самого себя, что выяснит имена тех, кто напугал Дарью, кто сделал ей больно, кто угрожал ее жизни. Они шли по улицам, наполненным настолько давящей тишиной, что закладывало уши. Дарья вздрагивала от каждого шороха и оглядывалась по сторонам в поисках источника звуков. Слава Святым, тишину нарушали крысы и редкие собаки, бродившие в надежде отыскать еду.

Никто из труппы не покинул город. Более того, на общем совете решили остаться на этих землях еще пару-тройку дней, чтобы все-таки выяснить – что произошло на ярмарке. В чем-то Матвей был согласен с труппой: если они уедут из этого города сейчас, им никогда не узнать, что произошло на самом деле.

- Ты все еще не хочешь рассказать, что произошло? – Дарья дернулась от прикосновения холодной марли, смоченной травяной настойкой. Матвей обрабатывал раны девушки, чтобы не занести инфекцию. Он внимательно изучал лицо упорно молчавшей девушки. – Дарья, поговори со мной.

Она посмотрела на мужчину. Волнение в его глазах выделялось столь явственно, что девушка не смогла долго на него смотреть и опустила глаза.

- Я не знаю, что сказать, - ответила она, перебирая в руках складки безнадежно испорченного платья. Еще одного.

Матвей застонал от досады. «Ну, почему же она не хочет открыться мне? Раньше у нас не было секретов друг от друга». Вздохнул, смочил кусок марли в настойке и продолжил обработку ран на шее и руках.

- Мне страшно, Матвей, - сказала девушка, - мне очень страшно.

Мужчина поставил на деревянный пол тазик с водой, бутыль с настойкой и марлю поместил на табурет. Он взял руки Дарьи в свои, встав перед ней на колени. Она отказывалась смотреть на него, тогда Матвей сжал руки девушки, спросил:

- Чего ты боишься?

- Меня терзает дурное предчувствие, - прошептала она.

- Какое предчувствие? – не унимался Матвей, сильнее сжимая руки Дарьи, понукая девушку смотреть на него. Наконец, ему это удалось, и Дарья подняла на него глаза, полные слез.

«Посмотри, что ты наделал, - корил себя он, привлекая девушку к себе. – Ты заставил ее плакать».

- Ну, моя маленькая, не нужно бояться, - заверил он Дарью, поглаживая спутанные волосы, в которых еще остались листья и куски земли. – Тебя больше никто и пальцем не посмеет тронуть. Даю слово.

Той ночью она спала беспокойно, то и дело просыпаясь от устрашающих образов, которые рисовало разбушевавшееся воображение. Только под утро она забылась мирным сном, позабыв обо всех бедах, что с ней случились. Матвей не покидал ее ни на минуту, будил, когда очередной кошмар являлся Дарье, успокаивал ее сердце и душу.

1743 год

- Ты пойдешь за меня?

Дарья глядела во все глаза на запыхавшегося мужчину, заставшего ее врасплох при мытье посуды в холодной речной воде. Запыхавшейся Матвей стоял возле старой березы с пожелтевшими листьями, его серые глаза возбужденно блестели, он переминался с ноги на ногу. Было видно, как в нем борются два желания: подойти к девушке и уйти к чертовой матери. Он смотрел в упор на девушку, ожидая ответ. И тут Дарья поняла, что он пьян.

- Ты пил, Матвей? – спросила она, вытирая мокрые руки об изношенный фартук. Конечно, он выпил. Сегодня был спектакль, после которого все актеры решили расслабиться, выпив немного вина. Видно, они смогли вылакать целую бочку.

- Возможно, - ответил Матвей, оттолкнулся от дерева и стал подбираться к девушке на непослушных ногах. – Возможно, и выпил. Что с того?

Дарья встала, оставив посуду. Матвей приблизился к девушке, и она ощутила горячее алкогольное дыхание на своей щеке. Матвей взял ее руки в свои, согревая холодные пальцы, которые болтыхались в речной воде и стали походить на ледышки.

- Ты не ответила, - напомнил он, соприкасаясь с Дарьей лбами. – Ты пойдешь за меня?

Неужели, он всерьез думает, что она станет отвечать на этот вопрос, когда он стоит перед ней в таком состоянии? Есть вероятность, что наутро он ничего не вспомнит, а Дарье совсем не хотелось, чтобы он забывал.

- Тебе нужно поспать, - сказала она и отстранилась.

- Не хочу. Я не лягу спать, пока не получу от тебя ответ.

Дарья испуганно выдавила из себя:

- О нас узнали?

Матвей фыркнул, иронично засмеялся.

- Нет, никто не знает, - заверил мужчина, забрасывая руки девушки себе на плечи, обнимая ее за талию, привлек к себе. – Клянусь, никто ничего не подозревает.
Настала очередь Дарьи смеяться.

- Думаешь, ни у кого не закралось подозрений на наш счет? Мы же все время вместе.

- Поэтому я и хочу, чтобы мы сочетались священным браком. Ты даже не представляешь, как дорога мне, - он поцеловал девушку быстрым поцелуем. – А после того, что между нами было, я просто обязан взять тебя в жены!

Дарья отстранилась от Матвея. Ей не понравились его слова. «После того, что между нами было»? – спросила она у себя. Несколько месяцев назад он поцеловал ее. Они не зашли дальше поцелуев. Она могла сказать, что он украл ее поцелуй, но не решалась, потому что хотела этого. И мысли о поцелуе с Матвеем вызывали у нее приятную дрожь. Хотя воспоминания Дарья постоянно возвращались к тому мужчине, к Яромиру. Засыпая, она думала о нем, и просыпаясь – тоже. Она не видела его целых два года, и ее сердце по этому поводу сжимали смертельно опасные тиски.

«Пресвятая Дева, что со мной происходит»?

- Тебе следует выспаться, - тоном, не терпящим возражений, сообщила она. – Поговорим утром.

Матвей тяжело вздохнул, но согласно кивнул.

- Хорошо, я пойду спать. Но завтра мы поговорим.

- Можешь не сомневаться, - Дарья поцеловала Матвея в щеку и вернулась к своему занятию. Она сполоснула посуду, собрала ее в миску и отнесла к костру, где ее поджидали другие девушки, чтобы натереть посуду до блеска.

Хочет ли она выйти замуж за Матвея? Всего два года назад она безумно этого хотела. А сейчас… Она не была полностью уверена, что сочетаться браком с Матвеем правильное решение. Он ей нравился, она любила его, но ничего не могла поделать с тем, что мысли ее неустанно возвращаются к Яромиру. Ей необходимо хорошенько все обдумать. Ей необходимо встретиться с ним хотя бы еще разок, чтобы для себя понять, кто из этих двух мужчин занимает больше места в ее сердце.

Две ночи спустя…

Плоть Ганса полностью сгнила, высохла и превратилась в листья гербария, до которого если неосторожно дотронуться, то он рассыплется прямо на глазах, превращаясь в кучку праха. Бажена не могла допустить, чтобы с ее возлюбленным случилось нечто подобное. В ночь его гибели, женщина перенесла тело Ганса в укрытие и уложила на постель. Много веков он был рядом с ней, служил ей, любил ее, восхищался – создавал культ вокруг нее. Она была сердита оттого, что ему не удалось защитить себя, что он не расправился с девчонкой и не нанес оскорбление Яромиру.

Сейчас Бажена лежала рядом с останками Ганса. У нее были окровавлены руки и лицо, а у изножья кровати лежали бесчувственные тела молодых парня и девушки, которыми вампирша основательно подкрепилась, чтобы хоть как-то заглушить боль потери. Бажена никогда не думала, что может остаться одна.

Позор! Ее предал Яромир, покинул Ганс!

«Признайся, о тебе нелестно отзываются в кругах нежити, - думала она, скользя пустым взглядом по тому, что осталось от Ганса. – Раньше тебя боялись, а сейчас… издеваются, насмехаются и перешептываются за спиной».

Но нет! Она не закроет глаза и не забудет нанесенной обиды. Просто не сможет этого сделать, ибо смерть Ганса, как и унижение Бажены, требует отмщения. Она пообещала Яромиру, что заставит его плакать, - и она сдержит свое обещание. Многие говорят, что вампиры не имеют такой способности – пускать слезы, но эти неучи ошибаются. Некоторые умеют, а Бажена владеет одним маленьким секретом, который поможет ей вырвать слезы из глаз неверного!

- Мой милый, - сказала она останкам, - мне не вернуть тебя. Но я обещаю, что отправлю Яромира вместе с его Сыном туда, где находишься ты. И тогда у тебя появится возможность проучить ублюдков.

«С тем условием, что мне удастся пережить еще одно затмение», - добавила она, но уже не вслух. Она не хотела, чтобы Ганс услышал нотки страха в ее ровном голосе. От затмения нельзя скрыться, как бы глубоко под землей ты не находился. На своем долгом веку Бажена повидала и перенесла множество затмений, но они причиняли нестерпимую, адскую, ни с чем несравнимую боль, избавиться от которой до невозможности тяжело.

Бажена отвернулась от останков, встала с постели и подошла к большому зеркалу. «Не отражаемся в зеркалах? Не кидаем тени? Люди - сказочники», - думала она, поправляя окровавленными руками светлые локоны, распущенные по плечам. Кровь успела высохнуть, стянуть кожу, но неприятных ощущений она у Бажены не вызывала. Вампирша любила разглядывать свое отражение в зеркале, любоваться своей истинной красотой, которой завидовали многие девушки. Но голубые глаза больше не казались ясными и искрящимися, кожа побледнела почти до синевы, волосы тускнели без солнечных лучей – от вечного пребывания в темноте, она как бы старела.

Злость обволокла Бажену, закипая внутри. Ганс поклонялся ей! Она плескалась в лучах его обожания и повиновения. И что теперь? Со всей силы Бажена ударила кулаком в зеркало, осколки разлетелись по сторонам с характерным звоном, несколько мелких стеклышек впились в руку вампирши, но она ничего не почувствовала.

Бажена никогда не чувствовала боли. До той ночи, когда ее лишили Ганса. Этого она не могла оставить безнаказанным.

Месяц спустя…

«Я должна найти его», - Дарья шла по торговым рядам, опустив капюшон на лицо так низко, что никто не смог бы узнать ее. Девушка сама ничего не видела, кроме своих ног и булыжной дороги, но это не мешало ей уверено продвигаться вперед.

Матвей придет в ярость, узнав, что она сбежала, по-другому не скажешь. Дарья решила умолчать о своем выходе в город, чтобы Матвей не препятствовал поиску. Ей нужна была свобода, чистое ощущение, что никто не помешает ей найти Яромира. Она обязана найти его! Просто потому, что за последние два года и дня не прошло, чтобы Дарья не думала о нем, не вспоминала его взгляд, силу, исходящую от него так явственно, что хотелось обернуться ею, успокоиться и наслаждаться его присутствием. Возникало чувство, будто она маленькая беззащитная девочка, встретившая своего защитника, покровителя и будущего возлюбленного. Где-то в глубине души, она осознавала, что ничего такого быть не может, потому что Яромир – не такой, как все. Да что там, он не такой, как и те, другие.

Постепенно на улице стало темнеть. Не нужно было смотреть в небо, чтобы понять – солнце скрывается в тени. Дарья никогда не смотрела на солнечное затмение. Ее пугало сие явление, настораживало, нервировало. Она думала, может произойти так, что солнце больше не покажется из-за черного диска, скрывшего его, и мир погрузится в кромешную темноту, ночь станет вечной. Дарья вздрогнула, убыстряя шаг, потому что боялась темноты, которая так и норовила настигнуть ее.

Дарья помнила то место, куда Яромир отнес ее после первой встречи с тем чудовищем. Оно укусило ее, оставило свой грязный след на ее теле. Как так вышло, что она ничего не помнила об этом укусе? Как она умудрилась забыть ту ночь? Девушка отодвинула в сторону ненужные мысли: ей необходимо сосредоточиться на улице, домах, людях. Если она хочет найти Яромира, то придется спешить, пока ее отсутствие не заметили, а Матвей не кинулся на ее поиски. Просто чудо, что театр решил вернуться в этот город до ярмарки, чтобы поставить еще несколько спектаклей. Дарья считала это знаком свыше! Сама Судьба велела ей отыскать мужчину, занимавшего все ее мысли.

Она так и не приняла предложение Матвея, но была благодарна ему за то, что он не торопил ее. Он дал ей возможность все хорошенько обдумать, взвесить.

Пока она шла по рынку, торговцы протягивали ей овощи, зелень, рыбу и сладости, от одного запаха которых сжимался желудок, и тошнота подкатывала к горлу. Мягко отказываясь от предложенного товара, девушка постаралась скорее покинуть торговую улицу и скрыться где-нибудь в тихой безлюдной улочке.

Тень почти укрыла солнце, когда Дарья наконец-таки нашла дом, в каком жил Яромир. Она горячо наделась, что ничего не изменилось, и он до сих пор живет здесь. Девушка подошла к деревянной двери и неуверенно постучала. Она не слышала ни шороха, ни возни в доме. Тогда Дарья постучала еще раз – громче, настойчивее. Когда и на этот раз никто не открыл, Дарья совсем набралась смелости, толкнула дверь и удивленно застыла, потому что она открылась, приглашая девушку войти в дом.

Поколебавшись долю секунды, Дарья переступила порог дома и прочно затворила за собой дверь. Створки на окнах были закрыты, не пропуская дневной свет, в доме царила мрачная, угнетающая атмосфера, отчего по коже забегали «мурашки». В какой-то момент Дарье захотелось развернуться и уйти, так сильно давила на нее обстановка, но шум, грохот и мужской крик боли заставил ее остаться. Более того, она со всех ног бросилась к источнику звука.

Девушка распахнула еще одни двери. Если бы в комнате не горела тусклая свеча, Дарья ни за что не заметила бы лежащего на полу мужчину.

- Боже милостивый! – воскликнула она, скорее подходя к Яромиру.

Этот день не заставил Яромира сомкнуть глаза во сне, чтобы проснуться с заходом солнца. Каждая клеточка его не-мертвого тела вибрировала, сообщая о надвигающейся угрозе. Он чувствовал затмение, которое вот-вот должно было случиться, чувствовал панику среди таких, как он сам.

Он почувствовал присутствие девушки в доме. Сквозь жгучую боль, зажавшую его тело могучими тисками, он слышал ее передвижение в комнатах, ее невероятно быстро скачущий пульс, сбившееся дыхание и теплоту тела. Как же не вовремя она нашла его. Но упустить подобный шанс он попросту не мог. Он должен облегчить боль, чтобы позже помочь Баграту. Ему удалось выбраться из подземного укрытия, прежде чем девушка увидела его. Она была до смерти напугана видом его лежащего на полу сгибающего тела, и не могла найти вразумительный ответ тому, что с ним происходило. Возможно, он был ранен, но из-за неяркого света и темной одежды, в которую был облачен мужчина, она не могла с уверенностью сказать, так ли это.

Сердце Дарьи болезненно сжалось при виде его мучений. Она осторожно положила свою маленькую ладошку на его плечо, за что была награждена быстрым взглядом.

- Я помогу вам! – пообещала она, развязывая и скидывая с себя плащ.

Она чудесно пахла. Яромир прикрыл глаза, наслаждаясь запахом ее молодого тела, свежей здоровой кожи. Дарья вновь хотела положить руку ему на плечо, но Яромир не позволил сделать это, перехватив запястье на полпути. Девушка вскрикнула от неожиданности, а вырываться не стала. Яромир поднес руку девушки к своему лицу. Вот она, вена. Бери и пользуйся. Его клыки ныли от желания вгрызться в нежную кожу, проглотить сладчайшую кровь.

Он лизнул ее запястье.

- Что вы творите? – теперь она пыталась отнять свою руку.

- Молчи, - рыкнул он, подтаскивая девушку ближе к себе.

Яромир был силен. Намного сильнее обычного человека, да и необычного тоже. И сейчас он с легкостью притягивал девушку, которая не очень понимала, что должно произойти. Сегодня, сейчас он решит несколько своих проблем. Во-первых, притупит боль. Во-вторых, перебьет «клеймо» окончательно сгинувшего вампира, своим. И Бажена не сможет тронуть девчонку. Хотя, если Дарья два года свободно разгуливала по миру, и с ней ничего не случилось, возможно, Бажене не так сильно нужна была ее смерть.

«И все же»…

Кое-как Дарья удалось вырваться, но убегать она не стала. «Он не причинит мне вред», - надеялась она. По ее мнению, Яромир не мог сделать ей больно. Она ошибалась.

Пошатываясь, Яромир встал на ноги, моментально превратившись в угрозу. Высокий, широкоплечий, с плотоядным взглядом, он смотрел на Дарью сверху вниз. Даже если бы в комнате не горела свеча, ему бы удалось разглядеть каждую эмоцию на ее лице. Что-то пугающее было в его взгляде, что заставило Дарью отступить.

- Не уходи, - снова этот рык.

- Я не ухожу, - мягко успокоила она.

«Маленькая, глупая девчонка, - Яромир сжал челюсти, чувствуя, как накатывает очередная болевая волна. – Куда же ты ввязываешься»?

Он видел, как тяжело она сглотнула, глядя на него. У Яромира не осталось сил терпеть. Рывком, он привлек девушку к себе, убрал русые волосы, доходившие до плеч, открыл тонкую шею, нагнулся, вдыхая ее аромат. «Божественно», - подумал он, слыша кровь, текущую по жилам. Дарья уперлась ладошками в его грудь, но сил у нее было недостаточно, чтобы сопротивляться бешеному напору мужчины.

- Что вы собираетесь делать? – спросила она высоким голосом; Дарья находилась на тонкой грани страха, неизвестности и неизбежного страдания. – Пожалуйста, не делайте мне больно!

Но Яромир уже не слышал ее слов. Мужчина еле стоял на ногах, рискуя в любую минуту рухнуть на пол. Он не желал беспомощно валяться на полу, всем своим видом вызывая неуместную жалость к самому себе. И чтобы не упасть в тот момент, когда его клыки прорвут кожу этой юной леди, он быстро потянул ее к стене, завешенной ковром. Яромир приподнял девушку так, чтобы было удобней ее держать и пить одновременно.

- Господи! – вскричала Дарья. – Что вы делаете?!

Яромир ответил резким, яростным укусом в основание шеи. От неожиданной, дикой боли Дарья закричала, дергаясь всем телом, чем причиняла себе еще большие страдания, потому что сомкнутые на ее теле зубы рвали кожу. От боли и шока слезы брызнули из глаз, девушка рыдала в голос, не в силах что-либо сказать или сделать. Как так могло случиться? Как Он мог оказаться таким, как то чудовище? Как Он посмел сделать ей больно?

Ноги Яромира подкосились, он был не в состоянии с собой совладать, и вместе с Дарьей стал опускаться на пол. Девушка уже не кричала, только всхлипывала, накрепко вцепившись в волосы мужчины одной рукой, а другой – смяв рукав его рубахи. Дарья пискнула, ощутив под собой холодный пол, и еще крепче ухватилась за Яромира, который раздирал ее. Она чувствовала, как он глотает ее кровь, чувствовала его язык на своей шее, его стоны. А потом Дарья ощутила, как руки Яромира задирают вверх юбки платья, как его колено раздвигает ей ноги. Его холодная ладонь прошлась по голой ноге Дарьи вверх, остановилась на бедре и стиснула его так, что девушка помимо воли выгнулась под ним, поражаясь тому, что боль начала проходить.

- О, Боже! – проговорила она, ощущая, как по всему телу разливается тепло, успокоение.

Мужчина потерся об нее пахом. От этого движения и от ощущения его мужской сущности, глаза Дарьи расширились. Девушка затаила дыхания, перестала шевелиться, страшась того, что происходило. Она слабела от кровопотери, но в то же время не ощущала этого, будто так и должно быть!

Он не мог остановиться – такой обжигающей и вкусной оказалась ее кровь. Но он заставил себя прекратить пить в тот миг, как боль начала отступать. Когда он убрал острые клыки, из ее шеи тотчас потекла кровь. Яромир сделал четыре ранки ровно на том месте, где три года назад укусил Ганс. ТРИ ГОДА ему понадобилось, чтобы стереть его. Эта девчонка теперь принадлежит ему и только ему! Жаль, он не собирался оставлять ее себе. Но и отпустить вот так сразу не мог, потому что…
Яромир зачарованно смотрел, как кровь сочиться из нанесенных им ран, впитываясь в платье. Мужчина не удержался от соблазна и стал целовать раны, языком забирать кровь, чувствуя, как тело девушки сотрясает мелкая дрожь. Яромир отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть Дарье в лицо. Она выглядела ошеломленной, напуганной.

- Вы хотите моей смерти? – ее голос дрожал сильнее, чем она ожидала услышать.

Горящие глаза, налитые первобытным голодом и яростью смотрели на нее.

- Да, - прорычал он, - хочу! – сказав эти слова, его клыки вновь вонзились в Дарью с единственной целью – опустошить.